Мне внушили, что плакать — непозволительная слабость. Хочешь реветь — иди в туалет, включи воду и изображай аллергию на мыло.
В детстве, когда брат куксился, папа рычал:
— Плачешь? Девчонка! Сейчас юбку Машкину надену и в сад поведу!
Братишка замолкал.
А я (в той самой юбке), почему-то сжималась рядом. И класса с 3 не плакала. При людях уж точно.
И вот недавно. Звонит брат:
— Маш, бабушку увезли в больницу. Воспаление лёгких. Простуду запустила.
Меня как током ударило.
Я же три дня назад у неё была! Продуктов привезла, в 100500 раз про таблетки напомнила, врача предложила вызвать — платного, домой, никуда ходить не надо.
А она махнула рукой: «Само пройдёт».
И вот теперь. Больница. Капельницы. Пневмония.
Я пыталась держаться. Честно. Сжала зубы. Часто дышала. Пыталась выдавить из себя: «Всё будет хорошо. Не такое переживали».
И вдруг вместо этого из меня вырвалось то, чего я так не хотела.
Слёзы.
Сквозь рыдания — страх, стыд, вина.
Муж сначала замер — за 14 лет не разу меня плачущей не видел. Поставил чашку, подошёл, молча сел рядом. Гладит по плечу.
И я зарыдала больше. За брата, которому юбкой угрожали, за бабушку.
За то, что я не всемогущая. Что не могу всех спасти.
И за себя — за все эти годы, когда запрещала себе чувствовать.
А потом слезы кончились и накатила усталось. Будто я много лет тащила огромный груз, и наконец сбросила.
Так вот она какая — эта ваша разморозка чувств!
Мокро. Сопливо. Тушь размазалась.
Но как-то по-честному что ли. Человечно.
И, кстати, муж молодец! Может, конечно, он от шока замер, но помолчал отлично. Даже обнял.
Ох, снова реветь захотелось!
Дискуссия