Мужчина, 37 лет.
Высокий пост в госструктуре, плотный график, солидный вид.
Жалоба — боль в руке.
Ходил по ведомственным клиникам.
Физиотерапия. Обезболивающие. Потом — антидепрессанты.
Боль не проходила. Только усиливалась.
Через 9 месяцев его госпитализировали ко мне.
Он держался спокойно, но было видно: устал.
Много бумаг. Мало веры. Один вопрос:
«Почему ничего не помогает?»
Я внимательно выслушала. Осмотрела. И сразу назначила рентген грудной клетки.
Заподозрила то, что другие не искали.
Диагноз: опухоль верхушки лёгкого.
Она проросла в плечевое сплетение — и именно это давало боль.
Не «плечо». Не «грыжа». Не «депрессия».
Опухоль. Девять месяцев без диагноза.
На тот момент — уже метастазы в головной мозг и почку.
Он был дообследован и передан онкологам.
Поздно — не значит безнадёжно. Но цена времени — высокая.
Почему я рассказываю это?
Потому что я не лечу симптомы.
Я не делю жалобы на «неврологические» и «не мои».
Я — врач, который привык думать шире.
Я смотрю на человека в целом.
И если тело говорит — я слушаю. Даже если оно говорит не словами, а болью.